Пролог
В целях укрепления союза между Конохой и Сунной советы обеих деревень приняли решение поженить молодого Казекаге Гаару и будущего Хокаге Наруто. Сначала Гаара был даже рад, что лучший друг будет рядом, но вскоре оказалось, что семейная жизнь не столь радостна. Уже через месяц Наруто принялся ходить на сторону, а его отношение к Казекаге стало довольно прохладным, если не сказать грубым. Гаара понял, что нужно разводиться, но на это требуется веская причина.
I
Молодой Казекаге влетел, словно пуля, пронизавшая стекло, и, не успев еще заговорить, начал смеяться, смеяться до слез, точь-в-точь как месяц тому назад, когда объявил своей сестре, что изменил Наруто из мести, — только из мести, и только один раз, потому что он, право, чересчур уж глуп и ревнив.
Темари бросила на канапе книгу, которую читала, и с любопытством смотрела на брата, она всего второй раз в жизни слышала его смех.
Наконец она спросила:
— Ну, что еще набедокурил?
— О, сестрёнка… Это так смешно... так смешно... Представь себе... я избавился... избавился... избавился!
— Как избавился?
— Так, избавился.
— От чего?
— От мужа, дорогая, избавился! Я освобождён! Я свободен! Свободен! Свободен!
— Как свободен? В каком отношении?
— В каком! Развод! Да, развод! Я могу получить развод!
— Ты развелся?
— Да нет еще, какая ты глупая! Ведь за три часа нельзя развестись. Но у меня есть доказательства... доказательства... доказательства, что он мне изменяет... его застали с поличным... подумай только... застали с поличным... он в моих руках...
— О, расскажи! Значит, он тебе изменял?
— Да... то есть, как сказать... и да и нет. Не знаю. Но у меня есть доказательства, а это самое главное.
— Как же тебе это удалось?
— Как удалось?.. А вот как! О, я повёл дело ловко, очень ловко! За последние три месяца он сделался невыносим, совершенно невыносим, груб, дерзок, деспотичен, словом, отвратителен! Я решил: так больше продолжаться не может — нужно развестись. Но как? Это было не легко. Я пытался устроить, чтобы он побил меня. Но на это он не шел. Он только ссорился со мной с утра до вечера, заставлял меня идти в раменную, когда я не желал, и оставаться дома, когда мне хотелось обедать в кафе; он целыми неделями отравлял мне жизнь, но все-таки не бил меня.
Тогда я попытался узнать, не завел ли он себе любовницу или любовника. И что же, — так оно и оказалось, но, отправляясь к нему, он принимал множество предосторожностей. Застичь их вместе было совершенно невозможно. Попробуй-ка догадаться, что я сделал?
— Не могу.
— О, никогда и не догадаешься! Я упросил брата достать мне фотографию этого мужчины.
— Любовника твоего мужа?
— Да. Канкуро это обошлось в пятнадцать рё — стоимость вечера с семи часов до двенадцати, включая обед; в общем, по три рё в час. А карточку он получил даром, в виде премии.
— По-моему, он мог бы добыть ее и дешевле, с помощью какой-нибудь уловки, и без... без... необходимости получить в придачу оригинал.
— О, он хорошенький! Брату это было отнюдь не противно. И, кроме того, мне нужно было узнать разные подробности о его талии, коже, ну и о многом другом.
— Не понимаю.
— Сейчас поймешь. Узнав все, что мне было нужно, я отправился к одному... как бы это сказать... к одному деловому человеку... Знаешь... к одному из тех, кто занимается понемножку всякими делами... какими угодно... К агенту... по... по разным... изобличениям... к одному из тех... из тех... Такому странному, в плаще с красными облаками и в оранжевой маске… Ну, сама понимаешь.
— Да, приблизительно. Что же ты ему сказал?
— Я показал ему карточку Саске (его зовут Саске) и заявил: "Сударь, мне нужен работник по дому, похожий вот на эту особу. Я хочу, чтобы он был хорошенький, элегантный, ловкий и опрятный. Я заплачу ему, сколько потребуется. Пусть это мне обойдется хоть в десять тысяч франков — не беда. Понадобится он мне не больше чем на три месяца".
Ну и удивился же этот человек! Он спросил:
— Вам нужен работник безукоризненного поведения?
Я покраснел и пробормотал:
— Да, в смысле честности.
— А... в смысле нравственности? — продолжал он.
Я не посмел ответить. Я только покачал головой, в знак отрицания. Но вдруг сообразил, какое у него могло возникнуть подозрение, и, очертя голову, крикнул:
— Сударь... это для моего мужа... Он мне изменяет... изменяет где-то на стороне... а я хочу... я хочу, чтобы он изменял мне дома... Понимаете? Я хочу его поймать.
Человек расхохотался. И по его взгляду я понял, что он проникся ко мне уважением. Он даже нашел, что я очень изобретателен. Держу пари, что в эту минуту ему хотелось пожать мне руку.
Он сказал:
— Через неделю, сударь, я подберу то, что вам нужно. Если не подойдет один, отыщем другого. За успех я ручаюсь. Вы заплатите мне только после благополучного окончания дела. Итак, это портрет любовника вашего супруга?
— Да, сударь!
— Красивый парень. А какие духи?
Я не понял и переспросил:
— Что значит — какие духи?
Он улыбнулся:
— Духи, сударь, — весьма существенное обстоятельство в деле соблазна мужчины: запах рождает в нем бессознательные воспоминания, побуждающие его к действию; запах вызывает смутные сопоставления, томит и волнует, напоминая о привычных наслаждениях. Хорошо бы также узнать, какие блюда подаются к столу, когда ваш муж обедает с этим кавалером. Вы можете заказать те же самые к ужину в тот вечер, когда решите захватить его. О, сударь, он у нас в руках! Он у нас в руках!
Я ушел в полном восхищении. Действительно, мне посчастливилось напасть на очень смышленого человека.
II
Три дня спустя ко мне явился высокий, темноволосый и очень красивый юноша, скромного и в то же время вызывающего вида, — он явно опытный. Со мной он держался вполне прилично. Хорошенько не зная, кто он, я называл его "сударь", но он заявил: "Казекаге, называйте меня просто Сай". Мы вступили в разговор:
— Итак, Сай, вам известно, для чего вас пригласили сюда?
— Вполне, господин Казекаге.
— Очень хорошо, милый... И это... вам не особенно неприятно?
— Да нет, я уж восьмой развод устраиваю; я привык.
— В таком случае — великолепно. А много вам для этого понадобится времени?
— Это всецело зависит от темперамента вашего супруга. Побыв с мосье минут пять наедине, я отвечу вам совершенно точно.
— Вы сейчас увидите его.
— Хорошо. Но позвольте спросить, узнали вы уже относительно духов?
— Да, Сай: Фаренгейт от Диор.
— Тем лучше, я очень люблю этот запах! Итак, я приступаю к своим обязанностям. Действительно, он немедленно приступила к своим обязанностям, как будто всю жизнь только этим и занимался.
Через час вернулся муж. Сай даже глаз на него не поднял, зато Наруто прямо уставился на него. Фаренгейтом от него уже так и разило. Минут через пять он вышел из комнаты.
Муж тотчас же спросил меня:
— Что это за парень?
— Это... мой новый помощник.
— Где ты его нашёл?
— Его прислала ко мне Цунаде с самыми лучшими рекомендациями.
— А! Он довольно хорошенький.
— Ты находишь?
— Да... для помощника, конечно.
Я был в восторге. Я чувствовал, что он клюнул. В тот же вечер Сай сказал мне:
— Теперь могу вам обещать, что это больше двух недель не протянется. Мосье очень податлив.
— А, вы уже произвели опыт?
— Нет еще, но это видно с первого взгляда. Он уже не прочь обнять меня, проходя мимо.
— Он ничего вам не говорил?
— Нет, он только спросил, как мое имя... чтобы услышать мой голос.
— Отлично, Сай. Действуйте же как можно скорее.
— Не беспокойтесь. Я буду сопротивляться лишь столько, сколько нужно, чтобы не сбавить себе цену.
Через неделю муж уже почти перестал выходить из дому. Он целый день слонялся по комнатам; весьма показательно для его намерений было и то, что он больше не мешал мне проводить время так, как я этого хочу. И я пропадал целыми днями... чтобы... чтобы предоставить ему свободу.
На девятый день Сай скромно сказал:
— Сегодня утром все устроилось.
Я был немного удивлен, даже чуточку взволнован, не самым событием, а скорее тем, как он мне об этом сообщил. Я прошептал:
— И... и... все хорошо?
— О! Очень хорошо. Уже три дня, как мосье сделался крайне настойчивым, но я не хотел уступить слишком быстро. Соблаговолите назначить время, когда вам угодно будет... установить... факт...
— Отлично, мой милый... Назначим хотя бы четверг.
— Пусть будет в четверг. А до тех пор, чтобы раззадорить мосье, я не позволю ему ничего.
— Вы уверены, что это удастся?
— О, да, вполне уверен. Я сумею так разжечь мосье, что все случится именно в тот самый час, который вы соблаговолите мне указать.
— Назначим, милый Сай, на пять часов.
— Пусть будет в пять. А где?
— Ну... В моей спальне.
— Хорошо. В вашей спальне.
Теперь ты понимаешь, сестренка, что я сделал? Прежде всего позвал Цунаде и Джираю, потом Баки и, кроме того, Сакуру, подругу моего мужа. Я не предупредил их о том, что собираюсь им показать. Я попросил всех подойти на цыпочках, потихоньку, к дверям моей спальни. Подождал до пяти, ровно до пяти... О, как билось у меня сердце! Я позвал и привратника, чтобы было одним свидетелем больше. И потом... потом... когда часы начали бить — трах! — я настежь распахнул дверь... Ха! ха! ха!.. Роман был в самом разгаре... в самом разгаре... Темари. Какое у моего супруга было лицо!.. Какое лицо! Если бы ты только видела его лицо!.. А он еще повернулся к нам... болван!.. Ах, до чего же он был смешон... Я хохотал, хохотал... А Цунаде так разъярилась, что готова была броситься на него!.. Привратник же, верный слуга, помогал ему одеваться... при нас, при нас... вот была умора! Зато Сай оказался на высоте! На высоте совершенства! Он расплакался, превосходно расплакался! Этому парню цены нет... Если тебе когда-нибудь понадобится, имей его в виду!
И вот я здесь... Я сейчас же прибежал рассказать тебе обо всем... сейчас же. Я свободен! Да здравствует развод!
И Гаара завертелся посреди гостиной, а Темари задумчиво и недовольно сказала:
— Почему же ты меня не пригласил посмотреть?